Постинг
04.06.2014 20:44 -
ЯЩЕР - БОЖЕСТВО ДРЕВНИХ СЛАВЯН ТАИНСТВЕННАЯ ЧУДЬ И СЛАВЯНСКИЙ КУЛЬТ «ЯЩЕРА-КОРКОДЕЛА»
ЯЩЕР - БОЖЕСТВО ДРЕВНИХ СЛАВЯН
ТАИНСТВЕННАЯ ЧУДЬ И СЛАВЯНСКИЙ КУЛЬТ «ЯЩЕРА-КОРКОДЕЛА»
Автор: А.Комогорцев ЯЩЕР-коркодел - обитатель "нижнего мира" и божество древних славян
Ящер - существо, заглатывающее людей и обитающее под землей, - хорошо известный сюжет угорских урало-обских сказок. У угро-самодийских народов Сибири ящер известен и как зверь-мамонт, чаще всего обитающий под землей. ЯЩЕР В ПЕРМСКОМ ЗВЕРИНОМ СТИЛЕ Судя по находкам на селище Володин Камень I, в Пермском зверином стиле образ ящера связывался с подземным миром (хозяин) и, по мнению видного пермского историка и археолога, доктора исторических наук А.М.Белавина, может рассматриваться, в том числе, и как олицетворение духа-покровителя металлургов. В атласе А.Спицына "Шаманские изображения" (1900) приведено свыше сотни рисунков "чудских образков" с изображением ящеров.
Видный российский антрополог, этнограф и археолог, академик Д.Н.Анучин (1890) пишет: "Среди приуральской чуди было широко распространено представление о каком-то мифическом звере с некоторыми признаками гада с удлиненной головой, вооруженной рогом и напоминающей отчасти крокодилью или носорожью, с вытянутым туловищем, покрытым чешуями вдоль спины и оканчивающимся более или менее коротким хвостом. Зверь этот… представлялся живущим на земле".
Как правило, ящер служит подножием человекообразных фигур (сульде), с которыми представляет подчас сложную композицию. На поделке, найденной на Каме близ деревни Ныргында, изображен "огромный, весьма типичный ящер, длинный, изогнутый, с коротким пушистым хвостом и короткими лапами; на сильно вывернутой нижней челюсти и на шее волоса, верхняя челюсть иззубрена". На ящере сидит человек с раскинутыми руками-крыльями, голова и руки его переходят в лосиные головы, а те, в свою очередь, в птиц. Это произведение относится ко времени рассвета пермского звериного стиля (VIII-IX вв.). В ряде случаев ящеру отводится главное место в композиции. Обратим внимание на изображения, найденные в деревне Подбобыке Ныробского района Пермской области, на левом берегу реки Колвы. Одно из них Ф.Теплоухов * описал следующим образом: "Животное это представляет собой нечто среднее между зверем и рыбой, в общем же напоминает собою отчасти большую ящерицу или крокодила. Тело этого чудовища, как и форма его головы, делает его похожим на рыбу, но глаза и ноздри похожи скорее на звериные. Кроме того, нижняя челюсть длиннее верхней и ей придана форма загнутого вверх рога. Другой такой рог помещен на затылке. Ноги короткие, в виде человеческих рук, а хвост подобен рыбьему, поставлен вертикально".
Д.Анучин отмечал в ящере следующую важную "идеологическую деталь", помогающую понять суть этого ритуального изображения: "Зверь этот изображался или в виде отдельных фигур, или в подножии антропоморфных и зверовидных фигур - "образков", как бы заменяя собою Землю… Тем не менее ящер представлялся способным к передвижению на себе других, более или менее антропоморфных* существ".
КОРКОДЕЛ В НОВГОРОДСКИХ ЛЕТОПИСЯХ
Реконструируя древнейший культ подводно-подземного ящера, академик Б.А.Рыбаков (1987) уделяет особое внимание Северу Европы: именно на озерном Севере образ ящера част и весьма устойчив. Следы этого культа обнаруживаются и в Новгороде. Это обстоятельство примечательно тем, что именно здесь, у истоков Волхова, некогда соприкасались коренные чудские племена и недавние колонисты-славяне.
С этими местами связано следующее предание, записанное в "Мазуринском летописце" ("Книга, глаголемая летописец великия земли Росиския, великого языка словенского, от коле и в кои лета начаша княжити", 31 том Полного собрания русских летописей): "Великий князь Словен поставил град Словенск, ныне называемый Великий Новгород. С того времени новопришельцы скифы начали называться словенами и реку, в озеро Ильмень впадающую, назвали по имени жены Словена Шелони. Именем же его младшего сына Волховца назвали Оборотную протоку, которая истекает из Волхова и ниже впадает в него вновь. Больший же сын Словена был бесоугодник и чародей и своими бесовскими ухищрениями превращался в лютого зверя крокодила, залегал в реке Волхов путь водный и не покоряющихся ему которых пожирал, которых опрокидывал и топил".
Легенда, занесенная в "Цветник" 1665 года повествует о дальнейшей судьбе "князя Волхова": "Сего же ради люди, тогда невегласи, сущим богом окаянного того нарицаху… И баснословят о сем Волхве невегласи, глаголюще: "В боги сел"… Наше же христианское истинное слово... О сем окаянном чародеи и волхве - яко зло разбиен бысть и удавлен от бесов в реце Волхове и мечтании бесовскими окаянное тело несено бысть вверх по оной реце Волхову и извержено на брег против волховного оного городка, иже ныне зовется Перыня. И со многим плачем от невеглас ту погребен бысть окаянный с великою тризною поганскою. И могилу ссыпаша над ним вельми высоку, яко есть поганым. И по трех убо днех окаянного того тризнища просядеся земля и пожре мерзкое тело коркоделово. И могила его просыпася над ним купно во дно адово, иже и доныне, якоже поведают, знак ямы тоя стоит не наполняйся". *
Согласно Б.А.Рыбакову, главным религиозным центром Новгорода являлось святилище на Перыни (на рубеже оз. Ильмень и р. Волхов), возникшее еще в IX веке. Здесь во время языческой реформы 980 года Добрыня утвердил культ нового общерусского государственного божества - Перуна, сменившего на старом священном месте некого Jassa, Jesse, в латинской транскрипции которого явно ощущается связь со славянским обозначением змея (jaze) или ящера.
Ящер - хозяин вод, рыбы и водных путей был, очевидно, важен для новгородцев, которые свои земледельческие моления адресовали преимущественно рожаницам, а моления о рыбных богатствах и водных путях, игравших важную роль в их жизни, обращали к богу Jassa, царю вод, выступавшему, в двух ипостасях: как бог Ильменя и Волхова ("чародей Волхов" - коркодел) и бог "синего моря соленого" - морской царь.
КОРКОДЕЛ В НОВГОРОДСКОМ ЦИКЛЕ БЫЛИН О САДКО
С последним тесно связан новгородский цикл былин о Садко. Б.А.Рыбаков приводит нас к мысли, что наиболее архаический слой преданий, повествующий об игре мудрого гусляра ("Он из хитрых же Садко да был хитер-мудер, Ен ходил-то все играл да все ко озеру…") ради хорошего улова рыбы - это часть древнего обряда, производившегося у священного места, названного после 980 года Перынью, а в более раннее время посвященного богу реки, "бесоугодному чародею" Волхову, "залегающему водный путь" и "преобразующемуся во образ лютого зверя коркодела".
Это вполне подкрепляется тем, что в орнаментации подлинных гуслей первой половины XII в. из раскопок в Новгороде мы обнаруживаем композиционное господство все того же Ящера, объединяющего, благодаря своей трехмерной скульптурности, обе плоскости инструмента. Т. е. орнаментика новгородских гусель XI-XIV вв. прямо указывает на связь этого, несомненно, культового инструмента, со стихией воды и с ее повелителем, царем подводного царства - ящером.
Ящер на новгородских гуслях позволяет связать воедино и ритуальную игру на гуслях на берегу Ильмень-озера и задержку корабля Садко морским царем (чья антропоморфность (аналогия с человеком) как бы предполагается, но внимание, - никак не зафиксирована!) за многолетнюю неуплату дани ему: "не пошлины Поддонный царь требует, / А требует он голову человеческу".
Здесь, очевидно, мы встречаем отголосок древнейших обрядов, предполагавших человеческую жертву водному божеству, впоследствии замененную жертвой коня. Это подтверждается многочисленными фольклорными сведениями, весьма определенно свидетельствующими о том, что "водяным" приносят в жертву живую лошадь или конский череп.
А.Н.Афанасьев подробно описывает жертвоприношение коня водному хозяину: "Крестьяне покупают миром лошадь, три дня откармливают ее хлебом, потом надевают два жернова, голову обмазывают медом, в гриву вплетают красные ленты и в полночь опускают в прорубь или топят среди реки". Однако же "известны и другие случаи: в недалекую старину сталкивали в омут какого-нибудь запоздалого путника".
В былине о Садко присутствует еще одна устойчивая деталь, которая в сопоставлении с фольклорными данными, возможно, объясняет нам постоянное упоминание святого Николая, которому Садко строит церковь-однодневку за свое избавление со дна морского. В связи с ней особый интерес представляет запись об обряде, имитирующем принесение жертвы не Водянику, а христианскому Николе. Это обряд "умилостивления Онежского озера", проводившийся 6 декабря: "Каждый год накануне зимнего Николы пред всенощной из каждой рыбацкой семьи к известному месту собираются старики. На берегу ими делается человеческое чучело и в дырявой лодке отправляется в озеро, где, конечно, и тонет. Два-три старика поют песню, где просят Онего (озеро) взять чучело соломенное ... И для большей вразумительности призывают имя Николы Морского".
Эта малоизвестная этнографическая запись, извлеченная Б.А.Успенским (1982), является ключом ко всему комплексу былинных упоминаний и археологических фактов, о которых шла речь выше. Она явно указывает на то, что "Никола зимний", он же "Никола Мокрый", "Никола Морской", требующий человеческих жертв для озера, - прямой наследник архаичного Водяника, Поддонного князя, или, если угодно, Ящера, который "требует живой головы во сине-море".
В этой связи нелишне упомянуть и то обстоятельство, что вплоть до XX века рыбаки, проплывающие мимо небольшого всхолмления между Ильменем и Волховом, бросали в воду деньги, как бы воскрешая древние жертвы "поддонному царю".
ТЕМА ЯЩЕРА В ДРЕВНЕРУССКОМ ПРИКЛАДНОМ ИСКУССТВЕ В представлениях жителей киевского Поднепровья культ ящера как хозяина "нижнего мира" в основном господствовал в VI-VII вв. В новгородской земле этот культ был, очевидно, в полном расцвете и много позже, в X-XIII вв., о чем свидетельствует обилие изображений ящера в новгородском прикладном искусстве. Так, в составе новгородских древностей X-XI вв. имеются ручки деревянных ковшей, представляющие собой тщательно обработанное скульптурное изображение ящера. У ящеров крупная морда с огромной пастью и четко выделенными зубами. На шее ящеров в той или иной форме обозначена идеограмма воды: это или круговая зигзаговая линия, или каплеобразные ряды, или сложная орнаментальная плетёнка.
Морды ящера украшали кровли домов, что еще раз связывает это существо с темой воды, в данном случае дождевой. Н.А.Криничная указывает, что на севере концам балок куриц придавали фантастические формы змеи с разинутой пастью или некоего чудовища с рогами.
В русских кладах женских вещей XI-XII вв. встречаются длинные серебряные цепи сложного плетения, которые носились на шее и спускались ниже пояса, образуя самый нижний ряд украшений. Цепи замыкались двумя головками ящеров, застегнутыми небольшим кольцом. По месту нахождения ящеров в общем ансамбле костюма они вполне соответствовали представлениям о владыке "нижнего мира". Ящеров здесь два, что заставляет нас вспомнить о чудском двуглавом ящере, который одной головой заглатывал вечернее заходящее под землю солнце, а головой, расположенной на противоположном конце туловища, изрыгал утреннее солнце восхода.
Весомым аргументом в пользу того, что люди русского средневековья считали ящеров неотъемлемой частью общей космологической системы, являются бронзовые арки, найденные российским археологом графом А.С.Уваровым в алтаре церкви середины XII века в удельном городе Вщиже. Арки представляют собой каркас конструкции "напрестольной сени", воздвигаемой при торжественном богослужении над алтарем и священными предметами на алтаре. Центром системы здесь опять таки являются полуподземные ящеры или один ящер, зрительно расчлененный на два изображения для того, чтобы оказаться одновременно и у заходящего, и у восходящего солнца. Мастер внес в свою композицию целый ряд языческих деталей, раскрывающих не столько понимание картины мира христианскими космографами, сколько древнейшее, идущее из глубин веков представление о мире, в котором центральной фигурой был архаичный ящер, распоряжающийся ходом самого солнца. Эти арки показывают, что и много позднее рассматриваемого времени в церковном искусстве Руси ящер был неотъемлемым элементом представлений о макрокосме.
Ящеры вщижских арок овеществляют мифологические персонажи былин о Садко и преданий о "боге-коркоделе", сближая их с польскими средневековыми сведениями о культе Яже или Яще и с детской архаичной хороводной игрой XIX века в Яшу (Ящера), воспроизводящей человеческие жертвоприношение Ящеру на берегу реки или озера (Б.А.Рыбаков, 1987).
ЯЩЕР-КОРКОДЕЛ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ РУСИ. ИСТОРИЧЕСКИЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА
В свете всего изложенного выше возникает резонный вопрос о возможном реальном прообразе священного ящера-коркодела.
Обратимся к воспоминаниям посла Императора Священной Римской империи в России Сигизмунда фон Герберштейна, написанным в первой половине XVI века: "Эта область (Жемайтия - А. К.) изобилует рощами и лесами, в которых иногда можно видеть привидений… Там и поныне очень много идолопоклонников, которые кормят в своих домах (вроде пенатов) неких змей на четырех (коротких) лапках, напоминающих ящериц, с черным жирным телом, не более трех пядей в длину; называются они giwoites… В установленные дни они производят в домах очищающие обряды и, когда змеи выползают к поставленной пище, всем семейством со страхом поклоняются им до тех пор, пока те, насытившись, не вернутся на свое место. Если с ними случается какое-либо несчастье, они приписывают это тому, что плохо кормили и принимали домашнее божество (змею)". Подобное существо, вероятно, послужило прототипом чудовища, изображенного на щите, помещенном в портрет Василия III, который мы находим в книге Сигизмунда фон Герберштейна "Rerum moscoviticarum commentarij…" (1556).
В 13-м томе Полного собрания русских летописей можно найти следующую запись, датируемую 1582 годом: "Того же лета изыдоша коркодили лютии зверии из реки и путь затвориша; людей много поядоша. И ужасошася людие и молиша бога по всей земли. И паки спряташася, а иних избиша. Того же году представися царевич Иван Иванович, в Слободе, декабря в 14 день". Заметим, что речь идет не о "прикормленных" к дому обожествленных "giwoites", но о реальном нашествии ящеров-коркоделов.
Вот еще одна запись того времени, сделанная агентом Английской торговой компании Джеромом Горсеем. В 1589 году в Польше, по дороге в Россию, он стал очевидцем следующего события, зафиксированного в его дневнике: "Я выехал из Варшавы вечером, переехал через реку, где на берегу лежал ядовитый мертвый крокодил, которому мои люди разорвали брюхо копьями. При этом распространилось такое зловоние, что я был им отравлен и пролежал больной в ближайшей деревне, где встретил такое сочувствие и христианскую помощь, что чудесно поправился".
Загадочный коркодел, получивший на этот раз имя "Арзамасский монструз", вновь объявился в России в начале XVIII века. Свидетельство об этом событии было обнаружено в архиве города Арзамаса: "Лета 1719 июня 4 дня. Была в уезде буря великая, и смерч и град, и многие скоты и всякая живность погибли… И упал с неба змий, Божьим гневом опаленный, и смердел отвратно. И, помня Указ Божьей милостью Государя нашего Всероссийского Петра Алексеевича от лета 1718 о Куншткаморе и сбору для ея диковин разных, монструзов и уродов всяких, каменьев небесных и разных чудес, змия сего бросили в бочку с крепким двойным вином". Подписана бумага земским комиссаром Василием Штыковым. Посылка, очевидно, не дошла до Петербургского музея. Природа "монструза" осталась неразгаданной.
СУИС В ИНДИИ.РАССКАЗЫ СОВРЕМЕННИКОВ
А вот уже вполне современное свидетельство трех православных востоковедов - китаиста священника Дионисия Поздняева, индолога священника Виталия Зубкова и Н.Р.Лидова, члена исполкома Общества культурных связей с Индией, посетивших Индию: "18 февраля 1998 г. В 8.30 направились в наиболее почитаемый индусами священный город Варанаси, где на берегу Ганга индуисты сжигают своих покойных. Город посвящен богу-разрушителю Шиве… Мы приблизились к месту всесожжений. Наш лодочник занервничал. Атмосфера вокруг была тягостная и тревожная. Тут мы увидели в воде спину огромного животного или рыбы размером с большого буйвола с костистым плавником. Затем появилась голова, напоминающая крокодила гавиала с высоким лбом, длинной вытянутой пастью и утолщением на кончике носа, похожим на слоновый хобот. Через минуту мы увидели змееобразный хвост, похожий на очень крупного удава с плавником на хвосте. Существо было серо-стального цвета. Лодочник был сильно напуган и на наш вопрос ответил, стуча зубами, что это дельфин, который ест несожженные и полусожженные трупы, а также иногда хватает и уносит с собой живых людей, которые совершают в Ганге омовение. Он также сообщил нам, что эти "дельфины" живут здесь на протяжении многих веков. Когда мы спросили его, связаны ли эти существа с совершаемыми на берегу всесожжениями, он заговорил как человек, находящийся в сомнамбулическом трансе. Вот его слова: "Сожжение покойного на берегу Ганга изменяет карму человека, и не только человека, но и карму страны. Чем больше людей сжигается на берегу Ганга, тем больше энергии получает Индия. Если прекратятся сожжения на берегу Ганга - исчезнет Индия. Нужно сжигать мужчин так, чтобы была видна кость на руке или ноге. А женщин - так, чтобы была видна кость на спине или ребре. Потом все, что остается, бросают в Ганг. Это делает нас сильнее, мы все живем потому, что в Ганг бросают эти тела". Он говорил все это как заученную формулу, без эмоций и интонаций. В отеле мы спросили о "дельфинах". Молодой человек ответил нам, что это не дельфины, а "суис". Он довольно точно описал то, что мы видели, но тут же поспешно заметил, что здесь они не водятся. А когда я попытался выяснить, что же это такое - рыбы или животное, он ответил "нет" и быстро сменил тему... То, что мы видели, отнюдь не являлось дельфином, а носило индусское название "суис" или "сусамар" (что в переводе с санскрита означает "тот, кому приносят в дар смерть", или "злой демон, которому приносят дары"). В Центральном музее Калькутты на одном из барельефов старинной буддийской ступы мы обнаружили изображение этого существа" (Православные миссионеры в Индии, 1998).
Таким образом, у нас имеются весомые основания полагать, что фигура ящера-коркодела не относится к сугубо символическим формам народной мифологии.
С ящером-коркоделом связаны топонимы многих озер и рек Северо-Запада, наример: река Ящера, озеро Ящино, населенные пункты Ящера, Малая Ящера и др. В окрестностях Москвы можно указать на Спас-Крокодильный монастырь близ Клина (ныне село Спас-Крокодилино).
ЯЗЫЧЕСКАЯ РЕФОРМА 980 ГОДА-СМЕНА КУЛЬТОВ *ЗМЕЯ-ЯЩЕРА-КОРКОДЕЛА* И *ЗМЕЕБОРЧЕСТВА*
Возвращаясь к вопросу о подлинном содержании языческой реформы 980 года, во время которой был утвержден культ нового общерусского божества Перуна, сменивший культ подводного (рептильного) божества (ящера-коркодела), следует отметить несколько немаловажных обстоятельств, которые могут пролить некоторый свет на возможную причину произошедшего.
Во-первых, в отличие от народного культа Волоса культ Перуна - дружинно-княжеский культ киевских Игоревичей - т. е. культ воинский. Во-вторых, этот первенствующий культ был далек и от славян, и от финно-угорских племен северо-востока. Здесь были свои традиции, уходящие, как подчеркивает Б.А.Рыбаков, в более глубокий исторический пласт представлений, чем славянское земледельческое язычество.
И третье обстоятельство - Адам Олеарий, побывавший в Новгороде в 1654 году так описывает идол Перуна, поставленный Добрыней: "Божество это имело вид человека с кремнем в руке, похожим на громовую стрелу (молнию) или луч. В знак поклонения этому божеству содержали не угасимый ни днём, ни ночью огонь, раскладываемый из дубового леса. И если служитель при этом огне по нерадению допускал огню потухнуть, то наказывался смертью". Таким образом, речь идет о боге-громовнике - традиционном "супротивнике" змея-ящера-дракона.
Отсюда мы можем предположить, что имеем дело с проявлением древнейшего антагонизма двух сугубо архаических культов, один из которых связан с образом (или, если угодно, персоной) "змея-ящера-коркодела", другой же может быть соотнесен с традицией родового (династического) змееборчества или драконоборчества, восходящего своими корнями к фигурам божественных героев, легитимизированной впоследствии в новой (христианской) религиозной парадигме через образ святого Георгия Победоносца.
http://www.alpha-omega.su/index/jashher_bozhestvo_slavjan/0-384
ТАИНСТВЕННАЯ ЧУДЬ И СЛАВЯНСКИЙ КУЛЬТ «ЯЩЕРА-КОРКОДЕЛА»
Автор: А.Комогорцев ЯЩЕР-коркодел - обитатель "нижнего мира" и божество древних славян
Ящер - существо, заглатывающее людей и обитающее под землей, - хорошо известный сюжет угорских урало-обских сказок. У угро-самодийских народов Сибири ящер известен и как зверь-мамонт, чаще всего обитающий под землей. ЯЩЕР В ПЕРМСКОМ ЗВЕРИНОМ СТИЛЕ Судя по находкам на селище Володин Камень I, в Пермском зверином стиле образ ящера связывался с подземным миром (хозяин) и, по мнению видного пермского историка и археолога, доктора исторических наук А.М.Белавина, может рассматриваться, в том числе, и как олицетворение духа-покровителя металлургов. В атласе А.Спицына "Шаманские изображения" (1900) приведено свыше сотни рисунков "чудских образков" с изображением ящеров.
Видный российский антрополог, этнограф и археолог, академик Д.Н.Анучин (1890) пишет: "Среди приуральской чуди было широко распространено представление о каком-то мифическом звере с некоторыми признаками гада с удлиненной головой, вооруженной рогом и напоминающей отчасти крокодилью или носорожью, с вытянутым туловищем, покрытым чешуями вдоль спины и оканчивающимся более или менее коротким хвостом. Зверь этот… представлялся живущим на земле".
Как правило, ящер служит подножием человекообразных фигур (сульде), с которыми представляет подчас сложную композицию. На поделке, найденной на Каме близ деревни Ныргында, изображен "огромный, весьма типичный ящер, длинный, изогнутый, с коротким пушистым хвостом и короткими лапами; на сильно вывернутой нижней челюсти и на шее волоса, верхняя челюсть иззубрена". На ящере сидит человек с раскинутыми руками-крыльями, голова и руки его переходят в лосиные головы, а те, в свою очередь, в птиц. Это произведение относится ко времени рассвета пермского звериного стиля (VIII-IX вв.). В ряде случаев ящеру отводится главное место в композиции. Обратим внимание на изображения, найденные в деревне Подбобыке Ныробского района Пермской области, на левом берегу реки Колвы. Одно из них Ф.Теплоухов * описал следующим образом: "Животное это представляет собой нечто среднее между зверем и рыбой, в общем же напоминает собою отчасти большую ящерицу или крокодила. Тело этого чудовища, как и форма его головы, делает его похожим на рыбу, но глаза и ноздри похожи скорее на звериные. Кроме того, нижняя челюсть длиннее верхней и ей придана форма загнутого вверх рога. Другой такой рог помещен на затылке. Ноги короткие, в виде человеческих рук, а хвост подобен рыбьему, поставлен вертикально".
Д.Анучин отмечал в ящере следующую важную "идеологическую деталь", помогающую понять суть этого ритуального изображения: "Зверь этот изображался или в виде отдельных фигур, или в подножии антропоморфных и зверовидных фигур - "образков", как бы заменяя собою Землю… Тем не менее ящер представлялся способным к передвижению на себе других, более или менее антропоморфных* существ".
КОРКОДЕЛ В НОВГОРОДСКИХ ЛЕТОПИСЯХ
Реконструируя древнейший культ подводно-подземного ящера, академик Б.А.Рыбаков (1987) уделяет особое внимание Северу Европы: именно на озерном Севере образ ящера част и весьма устойчив. Следы этого культа обнаруживаются и в Новгороде. Это обстоятельство примечательно тем, что именно здесь, у истоков Волхова, некогда соприкасались коренные чудские племена и недавние колонисты-славяне.
С этими местами связано следующее предание, записанное в "Мазуринском летописце" ("Книга, глаголемая летописец великия земли Росиския, великого языка словенского, от коле и в кои лета начаша княжити", 31 том Полного собрания русских летописей): "Великий князь Словен поставил град Словенск, ныне называемый Великий Новгород. С того времени новопришельцы скифы начали называться словенами и реку, в озеро Ильмень впадающую, назвали по имени жены Словена Шелони. Именем же его младшего сына Волховца назвали Оборотную протоку, которая истекает из Волхова и ниже впадает в него вновь. Больший же сын Словена был бесоугодник и чародей и своими бесовскими ухищрениями превращался в лютого зверя крокодила, залегал в реке Волхов путь водный и не покоряющихся ему которых пожирал, которых опрокидывал и топил".
Легенда, занесенная в "Цветник" 1665 года повествует о дальнейшей судьбе "князя Волхова": "Сего же ради люди, тогда невегласи, сущим богом окаянного того нарицаху… И баснословят о сем Волхве невегласи, глаголюще: "В боги сел"… Наше же христианское истинное слово... О сем окаянном чародеи и волхве - яко зло разбиен бысть и удавлен от бесов в реце Волхове и мечтании бесовскими окаянное тело несено бысть вверх по оной реце Волхову и извержено на брег против волховного оного городка, иже ныне зовется Перыня. И со многим плачем от невеглас ту погребен бысть окаянный с великою тризною поганскою. И могилу ссыпаша над ним вельми высоку, яко есть поганым. И по трех убо днех окаянного того тризнища просядеся земля и пожре мерзкое тело коркоделово. И могила его просыпася над ним купно во дно адово, иже и доныне, якоже поведают, знак ямы тоя стоит не наполняйся". *
Согласно Б.А.Рыбакову, главным религиозным центром Новгорода являлось святилище на Перыни (на рубеже оз. Ильмень и р. Волхов), возникшее еще в IX веке. Здесь во время языческой реформы 980 года Добрыня утвердил культ нового общерусского государственного божества - Перуна, сменившего на старом священном месте некого Jassa, Jesse, в латинской транскрипции которого явно ощущается связь со славянским обозначением змея (jaze) или ящера.
Ящер - хозяин вод, рыбы и водных путей был, очевидно, важен для новгородцев, которые свои земледельческие моления адресовали преимущественно рожаницам, а моления о рыбных богатствах и водных путях, игравших важную роль в их жизни, обращали к богу Jassa, царю вод, выступавшему, в двух ипостасях: как бог Ильменя и Волхова ("чародей Волхов" - коркодел) и бог "синего моря соленого" - морской царь.
КОРКОДЕЛ В НОВГОРОДСКОМ ЦИКЛЕ БЫЛИН О САДКО
С последним тесно связан новгородский цикл былин о Садко. Б.А.Рыбаков приводит нас к мысли, что наиболее архаический слой преданий, повествующий об игре мудрого гусляра ("Он из хитрых же Садко да был хитер-мудер, Ен ходил-то все играл да все ко озеру…") ради хорошего улова рыбы - это часть древнего обряда, производившегося у священного места, названного после 980 года Перынью, а в более раннее время посвященного богу реки, "бесоугодному чародею" Волхову, "залегающему водный путь" и "преобразующемуся во образ лютого зверя коркодела".
Это вполне подкрепляется тем, что в орнаментации подлинных гуслей первой половины XII в. из раскопок в Новгороде мы обнаруживаем композиционное господство все того же Ящера, объединяющего, благодаря своей трехмерной скульптурности, обе плоскости инструмента. Т. е. орнаментика новгородских гусель XI-XIV вв. прямо указывает на связь этого, несомненно, культового инструмента, со стихией воды и с ее повелителем, царем подводного царства - ящером.
Ящер на новгородских гуслях позволяет связать воедино и ритуальную игру на гуслях на берегу Ильмень-озера и задержку корабля Садко морским царем (чья антропоморфность (аналогия с человеком) как бы предполагается, но внимание, - никак не зафиксирована!) за многолетнюю неуплату дани ему: "не пошлины Поддонный царь требует, / А требует он голову человеческу".
Здесь, очевидно, мы встречаем отголосок древнейших обрядов, предполагавших человеческую жертву водному божеству, впоследствии замененную жертвой коня. Это подтверждается многочисленными фольклорными сведениями, весьма определенно свидетельствующими о том, что "водяным" приносят в жертву живую лошадь или конский череп.
А.Н.Афанасьев подробно описывает жертвоприношение коня водному хозяину: "Крестьяне покупают миром лошадь, три дня откармливают ее хлебом, потом надевают два жернова, голову обмазывают медом, в гриву вплетают красные ленты и в полночь опускают в прорубь или топят среди реки". Однако же "известны и другие случаи: в недалекую старину сталкивали в омут какого-нибудь запоздалого путника".
В былине о Садко присутствует еще одна устойчивая деталь, которая в сопоставлении с фольклорными данными, возможно, объясняет нам постоянное упоминание святого Николая, которому Садко строит церковь-однодневку за свое избавление со дна морского. В связи с ней особый интерес представляет запись об обряде, имитирующем принесение жертвы не Водянику, а христианскому Николе. Это обряд "умилостивления Онежского озера", проводившийся 6 декабря: "Каждый год накануне зимнего Николы пред всенощной из каждой рыбацкой семьи к известному месту собираются старики. На берегу ими делается человеческое чучело и в дырявой лодке отправляется в озеро, где, конечно, и тонет. Два-три старика поют песню, где просят Онего (озеро) взять чучело соломенное ... И для большей вразумительности призывают имя Николы Морского".
Эта малоизвестная этнографическая запись, извлеченная Б.А.Успенским (1982), является ключом ко всему комплексу былинных упоминаний и археологических фактов, о которых шла речь выше. Она явно указывает на то, что "Никола зимний", он же "Никола Мокрый", "Никола Морской", требующий человеческих жертв для озера, - прямой наследник архаичного Водяника, Поддонного князя, или, если угодно, Ящера, который "требует живой головы во сине-море".
В этой связи нелишне упомянуть и то обстоятельство, что вплоть до XX века рыбаки, проплывающие мимо небольшого всхолмления между Ильменем и Волховом, бросали в воду деньги, как бы воскрешая древние жертвы "поддонному царю".
ТЕМА ЯЩЕРА В ДРЕВНЕРУССКОМ ПРИКЛАДНОМ ИСКУССТВЕ В представлениях жителей киевского Поднепровья культ ящера как хозяина "нижнего мира" в основном господствовал в VI-VII вв. В новгородской земле этот культ был, очевидно, в полном расцвете и много позже, в X-XIII вв., о чем свидетельствует обилие изображений ящера в новгородском прикладном искусстве. Так, в составе новгородских древностей X-XI вв. имеются ручки деревянных ковшей, представляющие собой тщательно обработанное скульптурное изображение ящера. У ящеров крупная морда с огромной пастью и четко выделенными зубами. На шее ящеров в той или иной форме обозначена идеограмма воды: это или круговая зигзаговая линия, или каплеобразные ряды, или сложная орнаментальная плетёнка.
Морды ящера украшали кровли домов, что еще раз связывает это существо с темой воды, в данном случае дождевой. Н.А.Криничная указывает, что на севере концам балок куриц придавали фантастические формы змеи с разинутой пастью или некоего чудовища с рогами.
В русских кладах женских вещей XI-XII вв. встречаются длинные серебряные цепи сложного плетения, которые носились на шее и спускались ниже пояса, образуя самый нижний ряд украшений. Цепи замыкались двумя головками ящеров, застегнутыми небольшим кольцом. По месту нахождения ящеров в общем ансамбле костюма они вполне соответствовали представлениям о владыке "нижнего мира". Ящеров здесь два, что заставляет нас вспомнить о чудском двуглавом ящере, который одной головой заглатывал вечернее заходящее под землю солнце, а головой, расположенной на противоположном конце туловища, изрыгал утреннее солнце восхода.
Весомым аргументом в пользу того, что люди русского средневековья считали ящеров неотъемлемой частью общей космологической системы, являются бронзовые арки, найденные российским археологом графом А.С.Уваровым в алтаре церкви середины XII века в удельном городе Вщиже. Арки представляют собой каркас конструкции "напрестольной сени", воздвигаемой при торжественном богослужении над алтарем и священными предметами на алтаре. Центром системы здесь опять таки являются полуподземные ящеры или один ящер, зрительно расчлененный на два изображения для того, чтобы оказаться одновременно и у заходящего, и у восходящего солнца. Мастер внес в свою композицию целый ряд языческих деталей, раскрывающих не столько понимание картины мира христианскими космографами, сколько древнейшее, идущее из глубин веков представление о мире, в котором центральной фигурой был архаичный ящер, распоряжающийся ходом самого солнца. Эти арки показывают, что и много позднее рассматриваемого времени в церковном искусстве Руси ящер был неотъемлемым элементом представлений о макрокосме.
Ящеры вщижских арок овеществляют мифологические персонажи былин о Садко и преданий о "боге-коркоделе", сближая их с польскими средневековыми сведениями о культе Яже или Яще и с детской архаичной хороводной игрой XIX века в Яшу (Ящера), воспроизводящей человеческие жертвоприношение Ящеру на берегу реки или озера (Б.А.Рыбаков, 1987).
ЯЩЕР-КОРКОДЕЛ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ РУСИ. ИСТОРИЧЕСКИЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА
В свете всего изложенного выше возникает резонный вопрос о возможном реальном прообразе священного ящера-коркодела.
Обратимся к воспоминаниям посла Императора Священной Римской империи в России Сигизмунда фон Герберштейна, написанным в первой половине XVI века: "Эта область (Жемайтия - А. К.) изобилует рощами и лесами, в которых иногда можно видеть привидений… Там и поныне очень много идолопоклонников, которые кормят в своих домах (вроде пенатов) неких змей на четырех (коротких) лапках, напоминающих ящериц, с черным жирным телом, не более трех пядей в длину; называются они giwoites… В установленные дни они производят в домах очищающие обряды и, когда змеи выползают к поставленной пище, всем семейством со страхом поклоняются им до тех пор, пока те, насытившись, не вернутся на свое место. Если с ними случается какое-либо несчастье, они приписывают это тому, что плохо кормили и принимали домашнее божество (змею)". Подобное существо, вероятно, послужило прототипом чудовища, изображенного на щите, помещенном в портрет Василия III, который мы находим в книге Сигизмунда фон Герберштейна "Rerum moscoviticarum commentarij…" (1556).
В 13-м томе Полного собрания русских летописей можно найти следующую запись, датируемую 1582 годом: "Того же лета изыдоша коркодили лютии зверии из реки и путь затвориша; людей много поядоша. И ужасошася людие и молиша бога по всей земли. И паки спряташася, а иних избиша. Того же году представися царевич Иван Иванович, в Слободе, декабря в 14 день". Заметим, что речь идет не о "прикормленных" к дому обожествленных "giwoites", но о реальном нашествии ящеров-коркоделов.
Вот еще одна запись того времени, сделанная агентом Английской торговой компании Джеромом Горсеем. В 1589 году в Польше, по дороге в Россию, он стал очевидцем следующего события, зафиксированного в его дневнике: "Я выехал из Варшавы вечером, переехал через реку, где на берегу лежал ядовитый мертвый крокодил, которому мои люди разорвали брюхо копьями. При этом распространилось такое зловоние, что я был им отравлен и пролежал больной в ближайшей деревне, где встретил такое сочувствие и христианскую помощь, что чудесно поправился".
Загадочный коркодел, получивший на этот раз имя "Арзамасский монструз", вновь объявился в России в начале XVIII века. Свидетельство об этом событии было обнаружено в архиве города Арзамаса: "Лета 1719 июня 4 дня. Была в уезде буря великая, и смерч и град, и многие скоты и всякая живность погибли… И упал с неба змий, Божьим гневом опаленный, и смердел отвратно. И, помня Указ Божьей милостью Государя нашего Всероссийского Петра Алексеевича от лета 1718 о Куншткаморе и сбору для ея диковин разных, монструзов и уродов всяких, каменьев небесных и разных чудес, змия сего бросили в бочку с крепким двойным вином". Подписана бумага земским комиссаром Василием Штыковым. Посылка, очевидно, не дошла до Петербургского музея. Природа "монструза" осталась неразгаданной.
СУИС В ИНДИИ.РАССКАЗЫ СОВРЕМЕННИКОВ
А вот уже вполне современное свидетельство трех православных востоковедов - китаиста священника Дионисия Поздняева, индолога священника Виталия Зубкова и Н.Р.Лидова, члена исполкома Общества культурных связей с Индией, посетивших Индию: "18 февраля 1998 г. В 8.30 направились в наиболее почитаемый индусами священный город Варанаси, где на берегу Ганга индуисты сжигают своих покойных. Город посвящен богу-разрушителю Шиве… Мы приблизились к месту всесожжений. Наш лодочник занервничал. Атмосфера вокруг была тягостная и тревожная. Тут мы увидели в воде спину огромного животного или рыбы размером с большого буйвола с костистым плавником. Затем появилась голова, напоминающая крокодила гавиала с высоким лбом, длинной вытянутой пастью и утолщением на кончике носа, похожим на слоновый хобот. Через минуту мы увидели змееобразный хвост, похожий на очень крупного удава с плавником на хвосте. Существо было серо-стального цвета. Лодочник был сильно напуган и на наш вопрос ответил, стуча зубами, что это дельфин, который ест несожженные и полусожженные трупы, а также иногда хватает и уносит с собой живых людей, которые совершают в Ганге омовение. Он также сообщил нам, что эти "дельфины" живут здесь на протяжении многих веков. Когда мы спросили его, связаны ли эти существа с совершаемыми на берегу всесожжениями, он заговорил как человек, находящийся в сомнамбулическом трансе. Вот его слова: "Сожжение покойного на берегу Ганга изменяет карму человека, и не только человека, но и карму страны. Чем больше людей сжигается на берегу Ганга, тем больше энергии получает Индия. Если прекратятся сожжения на берегу Ганга - исчезнет Индия. Нужно сжигать мужчин так, чтобы была видна кость на руке или ноге. А женщин - так, чтобы была видна кость на спине или ребре. Потом все, что остается, бросают в Ганг. Это делает нас сильнее, мы все живем потому, что в Ганг бросают эти тела". Он говорил все это как заученную формулу, без эмоций и интонаций. В отеле мы спросили о "дельфинах". Молодой человек ответил нам, что это не дельфины, а "суис". Он довольно точно описал то, что мы видели, но тут же поспешно заметил, что здесь они не водятся. А когда я попытался выяснить, что же это такое - рыбы или животное, он ответил "нет" и быстро сменил тему... То, что мы видели, отнюдь не являлось дельфином, а носило индусское название "суис" или "сусамар" (что в переводе с санскрита означает "тот, кому приносят в дар смерть", или "злой демон, которому приносят дары"). В Центральном музее Калькутты на одном из барельефов старинной буддийской ступы мы обнаружили изображение этого существа" (Православные миссионеры в Индии, 1998).
Таким образом, у нас имеются весомые основания полагать, что фигура ящера-коркодела не относится к сугубо символическим формам народной мифологии.
С ящером-коркоделом связаны топонимы многих озер и рек Северо-Запада, наример: река Ящера, озеро Ящино, населенные пункты Ящера, Малая Ящера и др. В окрестностях Москвы можно указать на Спас-Крокодильный монастырь близ Клина (ныне село Спас-Крокодилино).
ЯЗЫЧЕСКАЯ РЕФОРМА 980 ГОДА-СМЕНА КУЛЬТОВ *ЗМЕЯ-ЯЩЕРА-КОРКОДЕЛА* И *ЗМЕЕБОРЧЕСТВА*
Возвращаясь к вопросу о подлинном содержании языческой реформы 980 года, во время которой был утвержден культ нового общерусского божества Перуна, сменивший культ подводного (рептильного) божества (ящера-коркодела), следует отметить несколько немаловажных обстоятельств, которые могут пролить некоторый свет на возможную причину произошедшего.
Во-первых, в отличие от народного культа Волоса культ Перуна - дружинно-княжеский культ киевских Игоревичей - т. е. культ воинский. Во-вторых, этот первенствующий культ был далек и от славян, и от финно-угорских племен северо-востока. Здесь были свои традиции, уходящие, как подчеркивает Б.А.Рыбаков, в более глубокий исторический пласт представлений, чем славянское земледельческое язычество.
И третье обстоятельство - Адам Олеарий, побывавший в Новгороде в 1654 году так описывает идол Перуна, поставленный Добрыней: "Божество это имело вид человека с кремнем в руке, похожим на громовую стрелу (молнию) или луч. В знак поклонения этому божеству содержали не угасимый ни днём, ни ночью огонь, раскладываемый из дубового леса. И если служитель при этом огне по нерадению допускал огню потухнуть, то наказывался смертью". Таким образом, речь идет о боге-громовнике - традиционном "супротивнике" змея-ящера-дракона.
Отсюда мы можем предположить, что имеем дело с проявлением древнейшего антагонизма двух сугубо архаических культов, один из которых связан с образом (или, если угодно, персоной) "змея-ящера-коркодела", другой же может быть соотнесен с традицией родового (династического) змееборчества или драконоборчества, восходящего своими корнями к фигурам божественных героев, легитимизированной впоследствии в новой (христианской) религиозной парадигме через образ святого Георгия Победоносца.
http://www.alpha-omega.su/index/jashher_bozhestvo_slavjan/0-384
Тагове:
Българската Древна "гръцка" ми...
Приказка за изчезналия кивот и Кебра Наг...
Омировият въпрос. Митология и история
Приказка за изчезналия кивот и Кебра Наг...
Омировият въпрос. Митология и история
Няма коментари
Търсене
За този блог
Гласове: 1929
Блогрол
1. Битката за ресурси - как и защо бе съсипан Дамаск
2. АБК готви нова атака над „Моята библиотека“
3. Епохални открития, направени случайно
4. Грешките и капаните на съвременния сатанизъм - религия, сатанизъм, митология, шаманство, християнство, езотерика, култове, философия, лява и дясна страна, среден път
5. Улуру, чакры земли, тора шаста, гластенбери, озеро титикака, гора кайлас, гора синай, энергия, мобильный центр активации эпохи, эзотерика,
6. Космос, астрономия, НАСА, открытие, фотоснимки, Учёные, белый город, обитель бога, телескоп хабл,
7. мир, Учёные, свят, суперкомпьютер, теория хаоса, исследование мировой экономики, транснациональные корпорации, владение мировых доходов,
8. празници, маски, сравнение, значение, традиции, история, кукери, будизъм, езикознание, кукерство, зороастризъм, колобърство, песоглавци
9. хроники, история, древност, летописи, балхара, древнобългарските държави, волско-камска българия, исторически извори
10. Китайската стена - не са я строили китайците, а друг?
11. Най-страшните места на Русия
2. АБК готви нова атака над „Моята библиотека“
3. Епохални открития, направени случайно
4. Грешките и капаните на съвременния сатанизъм - религия, сатанизъм, митология, шаманство, християнство, езотерика, култове, философия, лява и дясна страна, среден път
5. Улуру, чакры земли, тора шаста, гластенбери, озеро титикака, гора кайлас, гора синай, энергия, мобильный центр активации эпохи, эзотерика,
6. Космос, астрономия, НАСА, открытие, фотоснимки, Учёные, белый город, обитель бога, телескоп хабл,
7. мир, Учёные, свят, суперкомпьютер, теория хаоса, исследование мировой экономики, транснациональные корпорации, владение мировых доходов,
8. празници, маски, сравнение, значение, традиции, история, кукери, будизъм, езикознание, кукерство, зороастризъм, колобърство, песоглавци
9. хроники, история, древност, летописи, балхара, древнобългарските държави, волско-камска българия, исторически извори
10. Китайската стена - не са я строили китайците, а друг?
11. Най-страшните места на Русия